Еще один образец народной мудрости:

«Закон что дышло: как повернул, так и вышло.»

И это еще очень мягко сказано. Не в очень отдаленных временах, в одном муниципальном образовании имел место следующий факт: Несколько десятков колхозников ликвидировали свой колхоз, а землю его поделили и приватизировали, получив о том все надлежащие документы, ну и в придачу к ним примерно одинаковые участки примерно одинаковой земли на одну бывшую колхозную душу.
И тут нашелся какой то энергичный товарищ, который эту их землю самым неправедным путем у них экспроприировал, и на себя переоформил. Как — уже не важно, суть не в этом. Дырок для таких махинаций в нашем законе много. Главное: неправедным, то-есть незаконным путем, этот товарищ действовал. Узнав о своих попранных правах, требуя восстановления справедливости, обиженные бывшие колхозники табунами пошли с заявлениями в суд, родив таким образом в местном Федеральном Суде несколько десятков совершенно одинаковых дел.

Суд заработал, и через некоторое время выдал «на гора» несколько десятков совершенно различных решений. При том настолько различных, что это уже ни в какие ворота не лезло. Одним землю вернули, вторым не вернули. В отношение третьих обидчик был присужден к выплате компенсации и морального вреда в размерах, которые в разных решениях отличались чуть не в десяток раз.

Возмущенный народ, исковые требования которого не были удовлетворены, побежал искать правду. Дело получило огласку, вышло в СМИ и стало «резонансным». Прижатые к стенке судьи вынуждены были объяснить, почему такой факт имел место. Но найти какой-либо законный источник таких значительных противоречий в решениях не смогли. Потому дружно замычали и замолчали. Но, как то так получилось, что отмычаться и отмолчаться не получилось. Пришлось таки вспоминать, что их подвигло так вертеть Законом. Вспомнили.

— А вот за этого такой то позвонил, попросил. Влиятельный у нас человек то, понимаете…

— А вот тот на суде так на меня смотрел, что я подумал, как бы он мне чего не сделал, если я что не так. Ну я и присудил ему и землицу, и денежек побольше. Что бы чего не вышло.

И далее, подобных рассказов еще на пару страниц. Историй о законоприменении в рамках созданной нами судебной системы. Событие это выявило такую системную труху внутри нее, что осознав это его быстро постарались замять и забыть.

Случай этот в очередной раз подтверждает невозможность существования реально работающей правоохранительной и судебной системы без предоставления ей государством законной правоустанавливающей воли. Или своей, государственной, или воли народа, о чем я писал в предыдущей статье. Но не только.

Правила нашего современного судопроизводства не позволяют никому это «верчение Законом» остановить. И это так же заслуга «Школы Права имени А.Я.Вышинского». Что и понятно: большевистская партия в то время, получив в свое распоряжение кроме государственной власти еще и Закон, и, обеспечив его своей правоустанавливающей волей, ни с кем не хотела этим своим обретением делится. Она хотела Закон в свое полное распоряжение, то есть желала иметь возможность беспрепятственно вертеть Правом по своему усмотрению. И вертеть так, что бы никто не имел никакой возможности этому помешать. Потому все инструменты стабилизации Законости в Советском Праве были устранены.

А вот в Российском Праве завелись снова. Только скромно, потихоньку, под-законно. Не публично, только в разговорах и спорах между юристами и прочими специалистами. Завелись под чужим именем, так как собственное имя этого явления в судебных и правоохранительных коридорах — табу за семью печатями. Его вслух произносить совсем нельзя. Да и эти, не настоящие названия лучше в суе не упоминать. Но и без них никак, потому как только из них хоть какую то волю правоустанавливающую получить можно. Опору какую то.

И что же это за явления такие, полу-подпольные, но без которых никак? А явление это скромно именуется «судебная практика» или «правоприменительная практика». Кому как удобно… А настоящее название этого какое? Т-с-с-с! Только никому! Настоящее название этого: ПРЕЦЕДЕНТ. Или АНАЛОГИЯ.

И вот тут мы сразу натыкаемся: Уголовный кодекс РФ

Статья 3. Принцип законности
1. Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом.
2. Применение уголовного закона по аналогии не допускается.

 

Верю. Вот в одной сельхозартели ранее не судимый мужик украл мешок овса. Мужик хотел, чтоб его семеро детей хоть неделю пожили с утра «как сэры». Наелись овсянки «от пуза». За то получил год условно...

То почему в другой сельхозартели, точно такой же мужик, за точно такой же мешок овса, притороченный с точно такими же целями, получил «пять лет строгого«?

И мы не имеем права спросить суд «в чем разница»? Да, не имеем права. Рассмотрение уголовных дел «по аналогии» не допускается. Ссылаться из одного уголовного дела на другое дело не законно. А почему? А так Андрей Януарьевич повелел. И мы его волю чтим. А если спросим — нарушим самый основовополагающий принцип нашего права. Потому, как покусимся на Третью Статью Кодекса.

Тем более, как считают и другие, правосудие без прецедента существовать не может вообще. И это разъясняется очень просто. Вот в суде сидит судья, и слушает. Прокурор рассказывает, какой этот обвиняемый плохой, и чего он натворил. Далее адвокат рассказывает, какой он хороший, совсем не виноват и почему. И вот судья уходит в судейскую комнату, остается один, и начинает думать. О чем? Об обвиняемом? Сейчас! О себе, любимом. Вот он перечитывает дело, записанные в суде протоколы, и думает как ему из всего этого дерьма без потерь выкрутиться.

Во первых он оценивает имеющиеся у него документы как комплекс доказательств виновности. И сравнивает с уже имеющейся судебной практикой. И если где то, какими то судьями-первопроходцами на основании подобного комплекса доказательств обвиняемый уже был признан виновным, он и своего так же признает виновным. Далее он смотрит судебную практику по санкциям в подобных случаях. И в соответствие им выносит решение. Все.

А почему судья не может без практики, без аналогии и без прецедента? Да потому, что это перед народом судья волен и независим. А перед своим начальником, (а он есть, не сомневайтесь), судья — винтик административной машины. И каждое его самостоятельное решение рассматривается этой машиной только как самоуправство, и не иначе. А опираясь на судебную практику, своему начальнику (судебной коллегии, или как оно там называется), судья всегда может спасительно заявить: «А это не я. Это судья ЭН-ского суда так решил. По аналогичному делу. И его решение не было отменено вышестоящей судебной инстанцией…»

И машина глубокомысленно откатывает. Пересматривать решение ЭНС-кого суда все сроки минули. Тем более — ВЫШЕСТОЯЩЕЙ ИНСТАНЦИИ. И этого, вместе с ним.

Но, вот в том и разница. Если кто то ТАМ, с судьи спросит. А если нет. А спросить должны еще в суде: Любая из сторон этого суда. Прокурор или защитник: «А почему приговор «пять лет строгого», если по аналогичному делу в ЭН-ском суде было «год условно». И решающая инстанция должна объяснить, в чем разница…

То есть, доступ к прецедентному рассмотрению дела должен иметь не только судья в кулуарах, но и сторона обвинения, и сторона защиты во время судебного заседания. Всеми ими, после того, как дело рассмотрено со стороны законности, оно должно быть рассмотрено и со стороны имеющихся прецедентов. Только в этом случае, вся имеющаяся в государстве судебная практика будет связана воедино, и принцип «Закон что дышло» будет похоронен навсегда.

Одновременно с тем пропадет и вопрос «коррупции в судах». Что толку подкупать судью, который связан прецедентом. Все равно, он от этого прецедента ни вправо, ни влево ни на шаг. Все давно уже решено. Без него. А если судья и сделает этот шаг в сторону — то только по очень серьезным основаниям. И не в кулуарах, публично. Денег ни у кого не хватит такой процесс купить.

О истории судебного прецедента в российском праве современные правоведы практически ничего не знают. Однако, как писал известный историк российского права В.Г.Демченко, прецедент широко использовался российскими судами вплоть до XIX-го века, а далее власть попыталась эту веками наработанную практику изжить и уничтожить. С чем была связана такая политика тех властей уже не важно. Важно, что в начале ХХ-го века вопрос судебного прецедента снова был поднят правоведами. Революция все это прекратила. Советской власти действующая судебная машина была не нужна. Ее надолго заменили «судебным театром» для народа.

Если кто желает подробнее ознакомиться с историей судебного прецедента в российском праве:  Г.В.Демченко Судебный прецедент , размер: 8.95 MB, скачали: 92 раз.

Председатель Высшего арбитражного суда Антон Иванов «Речь о прецеденте»

Александр Верещагин «Пять мифов о роли судебного прецедента в нашей стране и в мире»