Слова «аналогия», «аналогично» знают все. А вот слово «нарратив» я впервые прочитал совсем недавно. Один из моих оппонентов на форуме назвал мою статью «нарративом». Не поняв, что он хочет сказать этим словом, я стал разбираться. Плутая во множестве странно — смутных разъяснений философов и энциклопедистов я далеко не сразу понял, с каким в действительности — простым, но очень важным и незаслуженно — недопонимаемым явлением нашей жизни я столкнулся. Явлением, которое можно постоянно использовать, его не замечая. Но которое, однажды заметив и осознав, не обойти и не перепрыгнуть. Если обратиться к словарям и энциклопедиям в них можно увидеть следующие варианты объяснения смысла этого явления:

НАРРАТИВ — (англ. и фр. narrative  рассказ, повествование), исторически и культурно обоснованная интерпретация некоторого аспекта мира с позиции некоторой человеческой личности.

НАРРАТИВ — (лат. narrare языковой акт, т.е. вербальное изложение в отличие от представления) понятие философии постмодерна, фиксирующее процессуальность самоосуществления как способ бытия повествовательного (или, по Р.Барту, ‘сообщающего’) текста.

НАРРАТИВ — (англ. и фр. narrative рассказ, повествование) понятие философии постмодерна, фиксирующее процессуальность самоосуществления как способ бытия текста.

Это выдержки из трех современных словарей и энциклопедий. Вы что-нибудь поняли? Как еще непонятнее можно что-либо разъяснить? Ну, с философами, что во втором примере, понятно. У них чем «круче верста до небес», и «чем больше по пути леса», тем они сами себе умнее кажутся. А остальные как-же, энциклопедисты — популяризаторы?

Более того, я столкнулся с таким понятием, как «антинарративность», «борьба с нарративом«, «борьба с нарративностью». Как-то непонятно — с чем борются? С рассказами? С попытками «интерпретации некоторого аспекта мира»? Далее я обнаружил такое явление как «дискурс». Специалисты уверяли, что дискурс противоположен и является антагонизмом нарратива. А что о нем в энциклопедиях?

ДИСКУРС — в 60-70 гг. XX века понимался как связанная последовательность предложений или речевых актов.

Далее полный туман. Хуже, чем с «нарративом». Получалось, что «нарратив», это «рассказ», являющийся антагонизмом «дискурса», то-есть «связной последовательности речевых актов»…

Сюжет с розыском действительного значения понятия нарратива становился все более и более увлекательным. Создавалось ощущение, что многие из апологетов общественных наук, рискнувшие обратиться к теме нарратива его за что-то, ну мягко сказать, недолюбливают. И что-то сознательно путают.

Спрашивать специалистов, в свое время окончивших всевозможные гуманитарные «бурсы», даже уверяющих, что «буквари там не курили» оказалось бесполезным. Ни о нарративе, ни о дискурсе они ничего не слышали, и пояснить ничего не могли. Российскому, как впрочем и советскому высшему гуманитарному образованию такие понятия оказались недоступны. Чтобы действительно разобраться в смысле этих понятий пришлось почитать достаточно много весьма путаных источников. Как отечественных, так и импортных.

Все оказалось очень простым. Нарратив — это рассказ, но не художественный, не приправленный фантазиями, а только последовательное изложение кем-либо, разумеется, со своей личной позиции, формы и содержания события, о котором он повествует. При этом нарратив, в отличие от дискурса, не требует доказательств, так-как в каждый свой момент подтверждается жизненным опытом слушателей. При соблюдении непрерывной нарративности повествования ни у кого из слушателей не возникает чувства недоверия к рассказчику, потому как линия событий нарратива развивается естественно, именно так, как по представлению слушателей, она и должна была развиваться в описанной ситуации.

По сути, понятие нарратива вторично. Нарратив — это действие по передаче информации, рассказ, обладающий свойством непрерывной нарративности. То, есть свойством жизненной обычности описываемых в нем событий, естественного их истечения из начальной ситуации в конечную.

Ежедневно в своих взаимоотношениях люди постоянно рассказывают друг другу о какой-либо последовательности событий. И зачастую воспринимающий эту информацию человек должен принять по ней какое-то, важное решение. При этом люди почти никогда не предъявляют друг другу вещественные доказательства, не предоставляют свидетелей своей правоты. Но решение принимается, и в большинстве случаев — верное. Так почему в таких случаях возникает доверие к предоставленной другим человеком информации? Что является доказательством правды изложенного? Только жизненный опыт слушателя.

По сути — чувство нарративности присуще каждому. Нарративно — это когда мы верим рассказу другого человека потому, что его рассказ не противоречит нашему представлению о естественном течении событий в данной ситуации. В течение всего изложения нарративность повествования должна быть непрерывной. Даже легкое ощущение потери нарративности: «а вот тут ты, брат, что-то заливаешь», приводит к потере свойства нарративности всего изложения. Если бы этот слушатель был знаком с понятием нарратива, он бы мог выразится по-другому: «а вот тут этот рассказ не нарративен«. Что по сути одно и тоже.

Наука о познании — гносеология — представляет нам три основных инструмента познания: восприятие, анализ и синтез. С этой точки зрения — нарратив — результат синтеза. Но синтеза, в котором исходным материалом являются не результаты анализа, представляющие собой абстрагированные функциональные части — паттерны, а участки естественного жизненного опыта рассказчика, естественного жизненного опыта лиц, тот рассказ воспринимающих.

В отличие от нарратива, результат синтеза абстрагированных символов — паттерн называют дискурсом. Дискурс — также рассказ, изложение, но взаимопонимание, взаимодоверие между излагающим и слушающим, основано на общей системе ценностей, общих социальных паттернах — символах, или достигается с помощью предъявления слушателям  доказательств.

Так устроено человеческое мышление, что способность к нарративному и дискурсному анализу редко уживаются в одной голове. А истина всегда где-то между ними. Но в реальном мире нарративное и дискурсное мировозрение зачастую диссонансны, и даже противоположны. Преобладание дискурсности или нарративности в мышлении приводит людей в миры совершенно разных ценностей. Между нарративными и дискурсными людьми возникает непонимание, и как следствие этого непонимания, взаимное отторжение, распределение по обособленным социальным группам и слоям.

Наиболее красивый пример диссонансности нарративного и дискурсного мышления привел нам потомственный дворянин, великий поэт и мыслитель середины 19 века Алексей Константинович Толстой.

Страницы: 1 2 3 4

5 комментариев на “Побежденный нарратив”